В 2021 году,будучи членом большого жюри литературной премии «Нацбест»,я писал рецензию на новый (на тот момент) роман Захара Прилепина «Некоторые не попадут в ад» — и шутил тогда,что я один из немногих людей,которым платят за то,что они читают Прилепина. У Прилепина,кстати или некстати,но день рождения 7 июля.
Какой же все-таки смысл в этих всех руинах?
Hungarian Interchurch Aid
Втой рецензии язадавал важный для меня вопрос,который так иостался без ответа: как литература осмысляет происходящее? Нувот война,с2014 года,Прилепин вней участвовал,аесть унего ответ— зачем это было нужно? Вчем смысл? Потому что как никрути,ноименно литература способна формулировать ответы набольшие вопросы.
Давать язык иобъяснение.
Ответ Прилепина,который ондавал вкниге,был крайне примитивным: война— это кураж ирадость. Анужна она для того,чтобы участники остались вистории. Иятогда предположил,что нетолько мыпонимаем какое место займет писатель Прилепин вистории литературы,ноисам Прилепин это осознает. Что унего есть? плюс-минус средний роман «Санькя»,главная особенность которого втом,что его написал бывший омоновец,авсе остальное— унылая графомания,которую вынесут напомойку через пять минут после смерти автора.
Что остается делать втакой ситуации мужчине самбициями ипещерными представлениями омаскулинности,мужчине вкризисе среднего возраста,который вдруг осознал,что дело всей его жизни никому ненужно? Нувообще-то нефакт,что втакой ситуации нужно ехать навойну стрелять живых людей. Могбы илюбовницу завести или спортивный мотоцикл купить. Есть вего выборе что-то патологическое.
Сначалом агрессивного иявного вторжения российской армии вУкраину вопрос этот— зачем все это икак литература будет это осмыслять— стал еще более острым. Потому что,очевидно,пропаганда собъяснением несправилась.
Мысейчас говорим оz-литературе иz-авторах. Потому что войну могут осмыслять собеих сторон: ите,кто против нее,ите,ктоза. Икак раз стеми,кто против— все нормально. Они пишут.
Для осуждения войны много усилий иненужно. Эта риторика более-менее уже разработана. Нетребуется большого таланта исильного голоса,который возвысится над толпой. Былобы здорово,еслибы такой голос появился,нонеобязательно. Всегда можно вместо современников перечитать Ремарка или Хэмингуэя. Даже Юнгерна,хотя кнему есть вопросы.
Украинцы могут дать фору любому. Ненам изнаших релокантских кофеен описывать ужасы войны. Можно ипомолчать.
Новот z-авторы— это другое. Это гораздо интереснее. Подвум причинам.
Во-первых,культуру невозможно отделить отязыка. Этот аргумент очень любит Гельман. Онвыставляет вперед мумии Сорокина,Ерофеева иУлицкой (Акунина,Быкова,добавляйте сами) иговорит,что мол вот— русская культура визгнании представлена лучшими,акто остался натой стороне?
Робкий вопрос,«Авас,Марат Александрович,несмущает,что имвсем всреднем уже огого сколько лет,помрутже — ичто тогда?»— остается без ответа. Амолодым авторам,оставшимся без читателя,без тем для творчества ибез возможности публиковаться,может,инезахочется входить вэту реку.
Оставшимсяже вРоссии вполне могут создать условия,чтобы они могли печататься,зарабатывать деньги,нописать надобудет отом,как прекрасно все вокруг. Ичтоже,кто-то напишет оподвигах российской армии вБуче? Дайте время.
Идеология России сейчас— консьюмеризм. Яписал обэтом,сейчас Кирилл Рогов иRussianFields сделали исследование.
Была надежда,что именно этот консьюмеризм,цинизм ижадность недадут появится способным авторам. Тотже Прилепин водной изсвоих авторских программ проговаривал это прямым текстом: нам нужна патриотическая литература,сделайте меня министром патриотической литературы,дайте бюджет,яраздам деньги правильным людям,иони напишут великие патриотические романы восхваляющиеСВО. Это я,понятно,утрирую,Прилепин говорил выражался более витиевато. Номысль была такой,что только подтверждало,что алкоголь иПТСР неулучшают когнитивные способности.
Наэто ибыла надежда. Литература так неработает. Ответ навопрос осмысле жизни нельзя сформулировать заденьги ипозаказу. И,кажется,это было понятно нетолько нам тут,ноиимтам. Хотя ябольше склоняюсь кверсии,что импросто ненужна литература как таковая. Нувывидели,чтобы Путин читал?
Влюбом случае,надежда эта,неоправдалась. Сборник рассказов Евгения Журавли «Линия соприкосновения»,при всем моем человеческом отвращении кэтому тексту,приближается ктому,что можно назвать «написано убедительно».
Сразу скажу— это еще неуспех. Во-первых,первый тираж 110 экземпляров. Посмотрим,что будет дальше. Во-вторых,«сборник рассказов»— это громко сказано. Это эссе,зарисовки,репортажи. Что-то настраничку,что-то большое. Что-то даже вполне может быть названо литературой,как рассказ «Школа счастья»,вкотором автор играет сдвойным значением слова счастье— как состояние икак точка накарте.
«Что интересно,если внавигатор забиваешь „Счастье“,онсам городок показывает,апути кнему выдаёт кружные,где ипереправ нет,все пути перечёркнуты вконце крестиком. Типа,недобраться вообще. Как понял,ориентирует нанесуществующие ныне переходы линии разграничения. Новот дорога— шоссе прямое как стрела,езжай себе. Короче,кСчастью лучше без навигатора. Нет кнему путей. Наверное,Счастье иесть путь».
Автор ирассказчик большей части текстов— непосредственный участник: тоонволонтер,товтеробороне,тосовсем без обозначения,носроссийской стороны. Доставляет лекарства иеду,вывозит людей,говорит стеми,кто остался,рассказывает истории тех,кто сним работает. Истории рядовые ибанальные,ноимпридает величественности пейзаж заспиной говорящего: огненное зарево иартобстрелы. Вообще звук обстрела присутствует повсеместно. Стандартная сцена: герои сидят вукрытии,обсуждают отношения иличную жизнь (она была против,что онуходил,устраивала истерики,там остались дети инедоделанные дела,нокакже можно там,когда здесь люди гибнут),агде-то фоном бухают взрывы.
Обстрелы,кстати,всегда ведутся украинской стороной. Напавшая сторона— идаже ненужно доказывать— Украина. Подлая сторона. Один израссказов написан накак бы украинском отимени украинской женщины,ионзаканчивается так:
«Дед мене тогда казал: «Ховаемся,бабко,впидвал,зараз танками дома расстриливать будуть». Яему: «Навищо нас расстрелювати?» Адед: «Щояхохлов незнаю? Ясам хохол».
Такого рода манипуляций повсему сборнику довольно много. Есть российские солдаты,которым связали руки заспиной ирасстреляли,есть сын,который бросил мать,обвинил еевсепаратизме,уехал,атеперь требует отнее документы надом,аукраинцы обвиняют рассказчика втом,что онподлец инедает сыну поговорить сматерью. Ивдругую сторону тоже: как прекрасна Москва,как щедра Россия,детишки пишут письма,старики тихо крестят вспину. Есть,конечно,недостатки,— ноони все отмелких чиновников наместах. Это они— боясь засвое место и«какбы чего невышло»— мешают.
Тут яотмечу талант автора: онрешил проблему. Ему удается нетолько незайти натерриторию вопросов «почему так вышло,что солдатам обмундирование неМинистерство обороны предоставляет,априходится эсэмэсками поволонтерам ипабликам собирать»,нодаже необозначить,что она есть,эта территория.
Давний упрек кz-авторам: почему вывсвоих рассуждениях неделаете последнего шага? Армия недоукомплектована,потому что вМинистерстве обороны коррупция,потому что вРоссии коррупция,аглавный коррупционеркто? Ну? Кто? Черт. Опять либералы виноваты.
Евгений Журавли мастерски обходит весь пул этих вопросов. Ниводном месте нехочется остановить автора испросить— ну,доведи мысль-то доконца. Чтож ты! Иэто надо отметить как сдвиг. Эти наши вопросы кz-патриотам ими усвоены,они научились ихобходить неспотыкаясь.
Усборника есть две интонации.
Содной стороны,порядок слов,выбор эпитетов,общее настроение страшно напоминают советскую журналистику исемидесятых,так описывали покорение Сибири иосвоение целины,ивосьмидесятых,когда уже все приходило вупадок,нописать иговорить обэтом было еще нельзя,аработать надо,ичтоб выглядело какбы отдуши— поэтому возникла такая имитация возвышенного,нопростого стиля. Легкий фанерный отзвук,слова,закоторыми пока небездна,ноуже какая-то пустота слышно напротяжении всего текста. Как будто человека,который всю жизнь рассказывал про урожай инадои,отправили навойну,аонвсе продолжает бодро: «Был здесь юным,поднимались сдядей,апотом иодин несколькораз. Была гора,покрытая высоким кустарником,вилась тропка навершину,поднимешься— дух захватывает. Даль полей,извилистая лента Донца,россыпь городов агломерации (sic!). Помню,дышалось наверху легко-легко. Лучи солнца искрились».
Это автор про что рассказывает? —апро гору,которую сравняли сземлей обстрелами,нотак могбы начинаться репортаж про запуск новой шахты врайонной газете.
Объяснимо! Автор 1979 года рождения,онэту речь еще застал,аобщее концептуальное движение России назад должно возрождать иэти практики.
Сдругой— ПТСР. То,как устроена речь героев иструктура некоторых рассказов,когда интригующее иобещающее начало просто исчезает,арассказ продолжается изаканчивается чем-то совершенно иным,выдает глубокую травму. Хотя автору кажется,что это интересный художественный прием. Тоже объяснимо: последние лет десять «литература травмы» была одним изсамых востребованных направлений вроссийском книгоиздательстве— от«Раны» Оксаны Васякиной до,прости господи,«Зулейхи» Яхиной все (как умели) обсуждали внутреннее устройство человека. Автор,инеставил себе такой задачи,ноониневлесу жил,адискурсивные практики— они общие для всех. Иэтот пар вполне может еще крутить колеса.
Конечно,немного,странно встречать эту тему втаком изводе,носдругой стороны— акто еще могбы подхватить знамя «литературы травмы» сейчас? Ненамже,релоцировавшимся,изсвоих кофеен рассказывать как нам плохо. Носамо сочетание бодрого советского репортера иглубоко травмированного сорокалетнего мужика— головокружительно.
Новопрос,скоторого все началось: зачем всеэто? Еще раз— не«Война имир»,невеликий роман. Сборник рассказов. Его главная особенность втом,что онпродемонстрировал,как может выглядеть z-литература,которую нестыдно показывать людям. Нет там ощущения бездарной тупой пропаганды срефреном «дайте денег». Если заним последуют другие,тоони пойдут повот этим стопам.
Иони уже дадут видимо более обстоятельный ответ навопрос «зачем ивчем смысл»,потому что кнынешнему ответу все еще есть претензии.
Технически ответ недается целиком,онразмазывается поразным текстам,нам какбы показывают смысл сразных сторон.
Вот рассказ «Жар». Герои парятся вбане,которую построили вземлянке,иговорят обудущем. Герой рассказа— Серый,Серега,они савторомстарые хорошие друзья сдвадцатилет. Серый— воплощение мужского успеха. Влюбился вкрасавицу,вернувшись изармии,обустроился вгороде иотбил девушку умужа,хотя друзья идаже его бабушка спрашивали эту красавицу— зачем ейтакойбасурман; занимается мужским делом ихорошо зарабатывает. «Сколько его знаю,всегда онсгрузовиками. Сначала водителем,потом насебя,потом распродал всё,приобрёл этот самый МАН сманипулятором. Сам себе хозяин,заработок немалый».
Он— Серый— формулирует тоску: «Чёяейскажу? Она сама знает. Просто возраст пришёл. Либо настакан садиться,либо бежать. Потому что надо смысл».
Тут хочется взять автора заруку испросить— апочему только такой выбор? Вам некажется,что что-то явно нетак,если вот этот выбор— либо самоповреждение,либо побег— дан человеку,укоторого жизнь вовсех смыслах удалась?
Продолжается врассказе «Кукушка»,где ветеран афганской войны говорит:
«Мывсе расплачиваемся заодин грех. Делаем вид,что невидим правды. Заставляем себя неверить. Потом охаем,причитаем: почему сомной так?,анас защо? Ноесли посмотреть назад,причины всегда были видны,просто убеждали себя— всё нормально. Какие-то мелочи тотут,тотам,вселенная шла наперекосяк,ноговорили: «Меня некасается,это несомной,немоё дело».
Ауже концентрированно выдается впоследнем рассказе «Виктор Завадский».
«Летом 2022 года яотправился надонбасскую войну ссамыми худшими ожиданиями. Нехотел участвовать,тем неменее поехал. Вообще-то ячеловек мирный иизбегающий агрессии,можно сказать даже,излишне добрый. Профессиональные навыки мои сугубо гражданские,кармии никогда неимел никакого отношения. Носновостных лент приходили такие угнетающие вести,что после долгих сомнений купил билет водин конец. <…> Вмире вэто время ощущался какой-то тектонический сдвиг. Целые государства устремились ксвоему концу,необратимыми шагами подрывая себе будущее,разноязыкие ленты новостей призывали кмщению,возбужденные энтузиасты выкрикивали извсевозможных рупоров свои маленькие правды. Простые обыватели,следуя фатальной привычке,делали вид,что ихвсё это некасается. Ночувствовалось— коснется всех. Мрачная неотвратимость уже сгущалась где-то внезримой глубине».
Если коротко,раз ужяэто прочитал,— мысль довольно простая: добрые люди,которые делают моральный выбор противостоять злу,берут вруки оружие иидут защищать мирную жизнь наивных обывателей.
«Линия соприкосновения»— такой фронтир,закоторым клубится тьма,победа вэтой войне— это победа,которая принесет свет всему миру. Люди погрязли вбытовухе иневидят тьмы. Воины света— понятно кто: охраняют,защищают,ненападают первыми,пленных неубивают. Если надо— могут прийти кдетям винтернат вкостюме Деда Мороза.
Самое поразительное— как смесь избодрой советской журналистики инеприкрытого насилия (анасилия вразных видах вкниге огромное количество,ионо настолько обыденно,что иногда нужно встать иподышать,прежде чем продолжить чтение) проявляется чистый советский миф без показного советского двоемыслия.
Это ровно то,как СССР ибыл устроен насамом деле,когда человек ничего нестоит— вотличие от недостижимых идеалов. Когда насилие навсех уровнях – норма,новобщественном пространстве разговоры только о«счастье»,«человеке труда» и«мире вовсем мире».
Вот эту пропагандистскую риторику если вырезать— получится «Линия соприкосновения». Получится реконструкция мифологии позднего Советского Союза,но с разрешением говорить честно,что насилие исмерть— это хорошо,аубивать завысшие идеалы— правильно.
Но даже всамом конце советский миф был прогрессистским: советские мыстроили общество будущего. Нет,не строили,не мы,не общество и не будущее,ноговорилиже. Икогда теперь темже бодрым голосом автор рассказывает необоткрытии завода,аоего разрушении,становится понятно,что и онпонимает: нет никакого будущего! И тогда действительно: Либо настакан садиться,либо бежать. И тьма,действительно,клубится,только вот неразогнать еепожаром.
Французский философ Ален Бадью заканчивает свою книгу «Апостол Павел. Обоснование универсализма» парадоксальной мыслью: фашисты,когда убивали евреев,поступали всоответствии сзаповедью Иисуса «Возлюби ближнего как самого себя»,просто фашистам ненравились евреи,иесли ихвсех убить,исполнять заповедь будет проще иприятнее.
Нужно как-то осмыслить тот факт,что эта конструкция оказывается вполне рабочей в2024 году.
© Белорусская научно-техническая сеть